"Ради Романчика стоило страдать..." Странная любовь неординарных художников

Они были одной из самых ярких и необычных пар своего времени. Александра из Украины и Роман из Латвии встретились в Пензе и жили в Риге, чтобы своим искусством вместе покорить Париж. Их жизнь и отношения тоже были весьма далеки от традиционных.

Эскиз судьбы

Роман Сута родился 28 апреля 1896 года в… телеге между Цесисом и Дзербене. Его мать, Наталия Амалия, поехала навестить сестру, и на полпути начались роды. Это был как набросок судьбы – с самого рождения его жизнь была полна экстравагантных поворотов. Он поджигал ночью сарайчики, чтобы посмотреть на выскочивших из постели голых пожарных. Пытался научиться плевать огнем и глотать шпагу -- чтобы вступить в цирковую труппу. Хотел заняться борьбой – чтобы покорить ринги всего мира. И даже вместе с братом убежал из дома и нанялся на корабль юнгой. В Видземе Сута вернулся через год – весь в мускулах и яркой гавайской татуировке. Но будничная жизнь наводила на него тоску. Однажды среди ночи он разбудил мать и сообщил, что станет художником.

Суту сразу приняли на второй курс художественного училища. Но началась мировая война, школу эвакуировали, и Сута с товарищами уехал в Пензу. Там он встретил Александру.

Она родилась на Украине 17 марта 1892 года, ее дедушка был священником. Солнечное детство девочки прошло в маленьком городке с шестью церквями и великолепной ярмаркой. В семье было шестнадцать детей. Мать играла с малышами как с куклами: устраивала карнавалы, для которых мастерила костюмы из петушиных перьев, и дирижировала домашним хором. Александру учили играть на фортепиано, рисовать и декламировать пушкинскую «Капитанскую дочку».

А потом начались беды. От туберкулеза умер отец, потом мать, потом болезнь унесла восьмерых детей. Александра тоже начала кашлять кровью и испугалась – она будет следующей...

Любовь и сало

Печальные мысли гнали Шурочку прочь из родного дома, она уехала в Пензу и поступила в художественное училище. А осенью 1915 года, когда девушка училась на втором курсе, там появились латыши. Позднее Бельцова весело вспоминала, как все училище сбежалось смотреть на стайку новеньких – эти парни выглядели вызывающе независимыми.

Роману сразу понравилась Александра, хотя она была старше него на четыре года: невысокая брюнетка с красивым личиком и неожиданно низким голосом. Он всячески старался обратить на себя ее внимание. Например, сочинил и пустил по училищу ядовитые анекдоты про преподавателя, который пригласил Александру позировать ему в образе боярышни. А когда к Бельцовой в комнату являлся на чаепитие некий упорный поклонник, Роман, завернувшись в простыню, трепыхался за окном, изображая привидение. Но все эти уловки не произвели впечатления на Александру. Тогда он пригласил девушку в трактир. Правда, Сута мог себе позволить угостить ее только чаем. Но и это было эффектным ходом – время было бедное, голодное. А девушка по-прежнему оставалась к нему холодна.

...На каникулы студенты поехали в Москву смотреть в галереях Щукина и Морозова работы французских модернистов и русские иконы. Александра с маленьким узелком стояла в переполненном проходе вагона. Сута пробился к ней и предложил ломоть хлеба с куском присланного из дому сала... И они проговорили всю ночь.

Роман умел так красиво говорить об искусстве, а хлеб с салом оказался таким вкусным, что к утру Александра влюбилась.

Долгая-долгая помолвка

А потом случилась революция. Сута ушел в стрелки и вскоре вернулся в Латвию. Александра отправилась в Петроград, где бурлило авангардное искусство, и поступила в легендарный ВХУТЕМАС. Она подрабатывала чертежницей и страшно голодала – чтобы приглушить нестерпимый голод, ей приходилось жевать махорку. Зато она занималась живописью в мастерской прославленного русского кубиста Натана Альтмана, дружила с Петровым-Водкиным и ходила в артистический клуб, где читали стихи Ахматова, Блок и Маяковский.

Из Риги в Петроград летели пылкие письма -- Сута звал к себе. Но Шурочка не очень ему доверяла – щедрые обещания Романа всегда таяли как дым, как только ему предстояло взять на себя какую-либо ответственность. И она уже устала от его непостоянной любви.

Наконец весной 1919 года она решила ненадолго заехать в Ригу – чтобы сделать остановку по пути в Париж. Но оказалось, что на дальнее путешествие у нее не хватает денег, и она застряла в Риге. Сута к тому времени стал заметной фигурой, одним из основателей «Рижской группы художников», где собралась прогрессивная молодежь. Сута и его товарищи восхищались французским искусством – полной противоположностью «слащавым консервам немецкого академизма». И Бельцова стала полноправным членом этого элитарного сообщества – единственная женщина, притом русская. Элегантный и сдержанный противовес горячему и нетерпеливому Роману.

В колонии художников в Казармах Екаба пронесся слух, будто к Бельцовой решил посвататься известный художник Отто Скулме. Роман в ярости ворвался в квартиру -- там сидел Отто в белой рубашке, а Александра ставила чайные чашки на стол. Заорав на Скулме по-русски: «Оставьте это помещение!», он разгромил там все, что мог. Но сам по-прежнему со сватовством не торопился. А потом Александра в очередной раз обнаружила, что беременна, и отказалась делать аборт. Деваться Роману было некуда…

Она все еще сражалась с болезнью. На автопортрете, написанном в двадцатые годы, под глазами – темные треугольные тени.

Романтический ужин

В 1922 году они наконец поженились – после семилетнего романа. Свадьба проходила в «Сукубе» -- трудно представить более подходящее место. Первый в истории Риги вегетарианский ресторан на улице Меркеля принадлежал матери Суты. Его стены авангардно разрисовал Роман с друзьями, и само его название образовано от «супрематизм» и «кубизм». Меню пестрело эскизами художников, а за столиками сидели самые стильные поэты, писатели, актеры и критики. И добрая хозяйка частенько кормила бедных гениев в кредит. А этажом выше был клуб Райниса, и поэт был на этой свадьбе посаженным отцом.

Медовый месяц Роман и Александра провели в Париже. Они поехали туда, чтобы завести знакомства и вывести латышское искусство на мировую арену. Общительный Сута легко сдружился с испанским кубистом Хуаном Грисом, поладил с Фернаном Леже, Амеде Озанфаном и Ле Корбюзье. Новобрачные поселились на Монмартре, через пару месяцев ожидалось появление ребенка.

Роман не слишком старательно искал жену – он нашел ее лишь пару дней спустя. Так и кончилась их богемная жизнь. Чтобы успокоить дочку, они нередко ездили с ней на метро и от бессилия рыдали вместе с ребенком.

Комплимент классика

«Коридор – длинный, как жизнь. Заспанный маленький человечек на ощупь бредет сквозь черный мрак к единственной полоске света в дальнем конце коридора. Это мой обычный путь к маме. Целыми ночами они с отцом рисуют – и оставляют меня одну», -- это из воспоминаний дочери Тани. Семья жила на Лачплеша, 23, в квартире писательницы, дипломата, предпринимательницы и мецената Аустры Озолини-Краузе. Там же находились знаменитая фарфоровая мастерская Baltars и салон.

С той поры как Сута увидел выставку Ле Корбюзье «Архитектура для счастья человека», им овладела мечта создать национально-конструктивистский интерьер – дизайн, идущий в ногу с эпохой, но в то же время очень латышский. Денег хватило только на то, чтобы начать с мелочи – первым предметом такого дизайна должна была стать латышская керамика. Сута с единомышленниками открыл маленькую мастерскую, где по особому проекту построил муфельную печь. В апреле 1924 года он поместил туда 200 оригинальных форм и развел огонь. Вскоре к дверям мастерской сбежались перепуганные соседи. Это был доходный дом, и все его стены покрылись влагой – оказалось, что печь была неправильно сделана.

Критики снисходительно называли работы Бельцовой «отражением Суты», да и муж всегда критиковал искусство жены. Но это было несправедливо. Расписанная Александрой посуда была красива. А созданная ею ваза из синего фарфора с древнерусскими мотивами так понравилась мэтру латышской живописи Пурвитису, что он пожелал, чтобы после смерти его прах поместили именно в эту вазу и хранили в музейной нише.

Имя на кресте

Роман любил не только покритиковать творчество жены, но и показать, кто в доме хозяин. А Александра насмешливо называла его «наш гений». Они постоянно ревновали друг друга – у обоих хватало поклонников.

В красавицу Бельцову буквально влюбилась богатая наследница Аустра Озолиня-Краузе. Она несколько лет, как надежная и мощная колонна, поддерживала хрупкую художницу. Похоже, что чувства Александры к Аустре, невзирая на многие подозрения, были чисто платоническими. А на упреки Суты она кротко отвечала, что наконец встретила человека, который о ней заботится…

Аустра часто сопровождала Александру на курорты Южной Франции. В лучшие периоды они посещали галереи, музеи, смотрели «цветочные бои» и «лимонные фестивали», играли в рулетку в Монте-Карло (случалось, что они задерживались там на несколько недель и даже проигрывали деньги на обратную дорогу). Но часто Александра бывала так слаба, что целые дни проводила в постели, рисуя пастельными мелками виды Ривьеры за окнами клиники.

Автопортрет с именем любовницы

Через несколько месяцев после возвращения жены из санатория Сута явился на бал под руку с Александрой, похожей на испанскую розу. Газеты писали: «У Сутиньша красивая жена. И тут следует сказать, что среди ценителей Бельцовой можно встретить богатых господ. Эти ценители давно бы уже превратились в пылких воздыхателей, если бы не знали, что Сутиньш владеет приемами, особенно «двойным нельсоном». А еще он умеет очень хорошо навесить макарон и надавать по сусалам».

Мир Бельцовой был спокойным и самодостаточным, его населяли кубистические дамы в театральной ложе, элегантные горожанки «ар-деко» и прекрасные теннисистки. А Сута праздновал жизнь: на его рисунках, картинах, фарфоровых тарелках полнокровные, по-крестьянски витальные люди пьют на свадьбах, танцуют на вечеринках под открытым небом, матросы веселятся в кабаках. В 1929 году он аскетичными линиями нарисовал «Декорацию для автопортрета в мастерской»: на голове фуражка, во рту трубка, глаза прищурены, на заднем плане – играющая на гитаре женщина, к пустому мольберту прислонены рамы для картин. А на переднем плане выведено имя Бенита -- уже несколько лет его любовницей была актриса Художественного театра Бенита Озолиня. Александра знала, но реагировала стоически. Как-то в кино, куда Бельцову пригласил воспитанник студии Суты, обе пары встретились – каждая сидела в своем ряду.

Источник фото: artchive.ru

В 1929 году «Балтарс» обанкротился: хотя красивая посуда и была дорогой, производственных расходов продажа не покрывала. А дружба меценатки с Александрой остыла – Аустра встретила новую любовь в лице актрисы Марии Лейко.

Виртуоз брани

«Милая Сушечка, надеюсь, что многие работы, которые у меня здесь имеются, позволят не только катать мамочку по заграницам, но и уплатить мои долги. Хотя папа у тебя и плохой, но одаренный, и он доставит тебе много радости», -- такие строчки есть в одном из писем Суты из Парижа.

Да, художника «тяжело и постоянно преследовали векселя и долги», при этом по воскресеньям его можно было часто встретить на рижском ипподроме – он был совладельцем трех лошадей.

Другой страстью Суты были шахматы, его турниры порой длились по нескольку суток. А еще он был неутомимым рыбаком. «Он не любил ждать и киснуть у одного омута, а проходил по берегу бесконечные километры в поисках новых, более удачных мест. Больше всего Суту бесило предложение: «На сегодня хватит, придем сюда в другой раз». «В другой? В другой раз даугмальские хулиганы так тебя поколотят, что твои колени будут назад смотреть и старая нянька будет возить тебя в больничной коляске! В другой раз я тебе визит нанесу в нервную клинику после электрического шока, потому что ты вообразишь себя лягушкой, которая не вовремя выметала икру! В другой раз тебя бешеная белка покусает, извозчичья кляча лягнет, ты повесишься на бабкином бантике, подавишься зубной щеткой, свалишься вместе с лифтом, утонешь в канализационной шахте, задохнешься в угаре, обожжешься гречневой кашей, застрелишься у дверей ломбарда, пропорешь стенку желудка селедочной костью, вывалишься из колыбельки и сломаешь задние ноги в шести местах! Так что двигайся шустрее вперед и постарайся поймать рыбину, которая, возможно, будет твоей последней!» -- слова вылетали из него такими авангардистскими гирляндами, что окружающие нередко нарочно злили Суту, чтобы только услышать его ругань.

Мария Лейко удивлялась, что красивая Бельцова вышла замуж за Суту, который «вовсе не был похож на Аполлона Бельведерского», но после какой-то совместной рыбалки поняла, что Роман просто уговорил Александру стать его женой.

Ее правильная любовь

В 1937 году Сута прибыл в Париж как главный художник павильона Латвии на международной выставке. «Княгиня, почему молчите?» -- писал он жене, когда Александра несколько раз не отозвалась на приглашение навестить его. (В хорошем настроении он называл Бельцову «княгиней», «иереем», а когда сердился -- «русской луковицей».) Но Александра хотела сделать мужу сюрприз и явиться неожиданно. Когда же она с дочерью вышла на перроне парижского вокзала, Роман с огромным гонораром в кармане уже мчался в автомобиле в Италию с Бенитой и ее подругой. «Нам с мамочкой все это время пришлось соблюдать строгую диету, не обедать, питаться длинными французскими батонами, взятой с собой копченой колбасой и виноградом «дамские пальчики», -- вспоминала Таня.

Роман пробыл за границей почти два года. И вернулся в Ригу как раз в тот момент, когда Александра садилась на корабль, отплывающий в Стокгольм, -- она отправлялась туда по приглашению итальянского посла, чтобы обсудить вопросы, связанные с персональной выставкой. Бельцова даже сделала акварель – растерянный Сута стоит на берегу и смотрит, как отходит от пристани корабль с его женой на борту.

Когда началась Вторая мировая война, их связь прервалась. Она не знала, жив ли Роберто, впала в апатию, и ее картины стали такими блеклыми, что она писала в дневнике: «Кажется, из них выпили всю кровь». Потом выяснилось, что Бальбуэна уже во время их стокгольмской идиллии был помолвлен – и женился на следующий год.

Наконец счастлива

Роман иногда забегал на старую квартиру, критиковал творчество жены, указывая, что цвета у нее слишком меловые и что смешивать краски с белилами имел право только Тициан; потом опять уносился по делам – в Оперу, где был сценографом, или в какой-нибудь ресторан. В конце 1939 года, когда суд уже рассматривал дело об их разводе и художники жили раздельно, Сута явился к Бельцовой с холстом, чтобы она выполнила полученный им заказ. Потом он пришел за готовой работой и, как писала в дневнике Александра, «с чистой совестью подписал своим именем мою работу».

Роман жил с Бенитой, но настойчивые просьбы любовницы официально оформить отношения его утомили. Бельцова нарисовала карикатуру – Сута, у которого к каждой ноге приковано по «пушечному ядру»: к одной – жена и ребенок, к другой – любовница и ее сестра. Сута хотел избавиться от обеих женщин, не теряя при этом ни одной, и выдумал ловкий «ход конем»: Бените скажет, что расстается с женой, а Александру уговорит, чтобы не давала ему развода. Так он сохранит и свободу, и возможность наслаждаться жизнью.

Самый интересный человек в Риге

«Как бы ни обострялись отношения в нашей семье из-за непредсказуемых поступков отца, как бы ни старались иногда родители переупрямить друг друга, все же они друг без друга не чувствовали себя счастливыми», -- писала Таня. Через две недели после развода Роман с револьвером в руке грозился залезть на чердак и застрелиться, после чего Александра сказала: «Нельзя же, чтобы Романчик застрелился!», и летом 1941 года снова пошла регистрировать брак с бывшем мужем.

======================

Скачать свежий номер "Лилит" здесь:

* для айфонов

* для Андроида

Доставка бумажной версии по всему миру отсюда!

=======================

Несколько недель спустя Роман, надев белую рубашку, уехал на киностудию, где тогда работал над декорациями к фильму «Меланхолический вальс» -- кино было его новым увлечением. Домой он больше не вернулся. Есть разные версии дальнейших событий. Одну описывает дочь: «К киностудии подъехал грузовик с вооруженными мужчинами, которые отдали приказ: за пять минут собраться в «добровольную» эвакуацию в Советский Союз. Отец успел лишь позвонить домой. С того времени мы даже его голоса в телефонной трубке не слышали». По другой версии, когда началась война, Сута понял, что тут у него нет будущего -- киностудию закроют. У него были контакты в России, и он уехал в Москву, а потом в Тбилиси, где устроился кинохудожником. Александра и Таня уже в 50-е пытались узнать о его судьбе. И выяснилось, что Романа в 1944 году на основании ложного обвинения расстреляли в Тбилиси. Ему было 48 лет.

Когда Таня однажды спросила мать, чем объяснить ее глубокую, невзирая ни на что, привязанность к мужу, Бельцова ответила: «Ради Романчика стоило страдать. Он был самым интересным человеком в Риге».

Анете Мороза

(с) журнал "Лилит" (Рига)