» » Ирина Богушевская: "Присутствие смерти окрашивает жизнь в очень интенсивные краски"

Ирина Богушевская: "Присутствие смерти окрашивает жизнь в очень интенсивные краски"

10 февраль 2020, Понедельник
967
0

Ее называют звездой русского шансона, "Вертинским в юбке". В пору серебряного века об Ирине Богушевской сказали бы: певица декаданса. В ее сценическом облике чувствуется какой-то излом. В ее стихах и песнях звучит мотив неминуемых в жизни испытаний, преодолений судьбы. И одиночества. Потому ностальгичен ее первый альбом "Книга песен".

Кажется, что Богушевич -- так называют ее поклонники, так подписывается и сама Ирина -- нашла кислород для своего творчества: уповает на печаль, как на жернова, которые заводят работу души.

Но пришло время для дисков "Легкие люди", "Нежные вещи", очередных записей. И ее новые песни на "живых" концертах отчасти шокируют ее постоянных поклонников. Поскольку теперешняя Богушевская ничуть не трагичная. Она жизнеутверждающая! Вот такая метафизика судьбы.

-- У каждого из нас есть свой путь. Мой путь увел меня от грусти и драматизма, от боли утрат к радости и гармонии с миром. И я не хочу маскировать свое новое мироощущение, даже для того, чтобы удержать тех, кто любит слушать грустные песни. Все, что я делаю, продиктовано моим собственным развитием -- и коль скоро оно происходит естественно, я надеюсь, это так же и будет воспринято. А поводы погоревать жизнь предоставляет и так. Как миленькая! Но грусть мимолетна, быстротечна, а радость долгие годы питает сердце.

-- Что же изменило ваш путь?

-- Я встретила мужчину, о котором мечтала всегда. Оказалось, что для меня очень важно быть счастливой. А это невозможно без полного принятия друг друга. В каждом мужчине, который был со мной рядом, мне хотелось что-то переделать, чтобы он окончательно соответствовал моим запросам. Я всегда с ужасом в каждом союзе ждала того первого "звонка", который укажет: вот, эта история рано или поздно закончится. Потому что я не умею закрывать глаза на какие-то вещи и автоматически продолжать сосуществование. Не могу я так. Сейчас рядом со мной такой мужчина, что все, чего я хочу, -- это чтобы он оставался таким, каков он есть.

Ирина Богушевская: "Присутствие смерти окрашивает жизнь в очень интенсивные краски"

-- Говорят, судьба всегда подает свои знаки, явно или тайно, но указывает: куда идти, от чего не отступать. Что называется -- ведет по жизни. У вас были тому подтверждения?

-- То, что я в свое время попала в театр МГУ, -- это очевидный жест судьбы. Классический случай того, что называют ФАТУМ или промысел. Я училась на философском факультете МГУ. Тогда еще каждый студент был обязан заниматься общественной работой. А я открыто, скорее нагло, заявила: "Общественная работа -- не для меня. Если хотите, буду "нагружать" себя в художественной самодеятельности". На меня, как говорится, махнули рукой. И я стала выступать на самых разных смотрах с собственными песнями. Даже грамоты получала от комитета ВЛКСМ! Хотя исполняла абсолютно декадентские песни, полные упадничества и черной тоски. И вот, после одного из таких выступлений мне позвонила художественный руководитель театра МГУ, Ирина Большакова: "Ирочка, мы сейчас репетируем мюзикл. Хотим попробовать вас на главную роль". Я чуть не упала около телефона. И конечно же со всех ног побежала в театр. Так началась моя двойная жизнь. Я обожала -- до истерики! -- несколько часов подряд читать в библиотеке Канта, чувствуя, как с каждой строчкой умнею. А потом, ближе к вечеру, книги откладывались, и я ехала на улицу Герцена в театр МГУ, где была совершенно другая жизнь: открытая, вся на нервах, в хорошем смысле буйная.

-- А что конкретно заставило вас отказаться от научной карьеры, от ясной и благополучной перспективы на будущее?

-- Серьезные решения я никогда не принимала "головой". Всегда доверялась интуиции. Я даже заставляла себя бросить театр, не ходила на репетиции. Но и нескольких дней не могла продержаться -- рвалась обратно. А вот без науки существовать смогла. Хотя совсем недавно поймала себя на мысли: "Как было бы здорово все бросить, сесть в библиотеку и заняться своей темой!" Диссертация-то до сих пор лежит в папочке, недоделанная.

Научная работа -- очень увлекательное дело. Иногда чувствуешь себя как гончая, которая взяла след. Но в этом деле нужно постоянно быть в форме, как спортсмену. А я перфекционистка -- все, за что берусь, люблю делать максимально хорошо.

-- Вы часто круто меняли свою жизнь?

-- Так было и в тот раз, когда я решилась на участие в конкурсе актерской песни имени Андрея Миронова. Этот поворот в жизни я сделала сама. К тому моменту я сильно изменилась. Я ведь выросла избалованным ребенком, в абсолютно оранжерейной атмосфере. Этакая прустовская девушка. Когда же родился сын, Артем, и мой первый брак (с Алексеем Кортневым, лидером группы "Несчастный случай". -- Авт.) стал складываться не очень удачно, я вдруг перестала летать и, что называется, опустилась на землю. Это было сногсшибательно -- такой внутренний перелом, когда я начала совершенно по-другому относиться к своему существованию, в том числе на сцене. Но именно в тот период я написала те песни, которые затем понравились жюри конкурса и публике.

-- В одном из интервью Алексей Кортнев как-то сказал, что отчасти вас разъединило то, что вы ушли в семью, были заняты воспитанием ребенка...

-- Леша Кортнев -- это яркое событие в моей жизни. Но не единственно яркое... Наверное, если бы у нас не было ребенка, мы жили бы более счастливо. Но есть люди, которые созданы для семейной жизни, а есть те, кому это природой не дано. Леше нужен был такой союз, когда люди не связаны общим бытом, детьми. Этакая невесомость, в которой партнеры соприкасаются, но периодически. Без чувства долга. А я домостроевская женщина. Мне кажется, что ради детей и создается семья. Хотя вся моя биография никак не иллюстрирует это. Просто... я искала своего мужчину.

-- После победы в конкурсе пришел успех, популярность. Получается, в природе установлен некий баланс. Преодоление, допустим, проблем в семье дает новый толчок карьере. Потому что отчасти питает творчество?..

-- Мне кажется, что прорывы происходят там, куда прикладываешь больше энергии. После конкурса я получила очень важную оценку со стороны тех людей, которые всегда были для меня кумирами: Караченцова, Камбуровой. Для меня вообще положительное подкрепление очень важно. Не могу сказать, что от критики я завяну и лягу на диван умирать. Но именно похвала, одобрение вдохновляют меня на подвиги. Тогда у меня было ощущение, что за спиной выросли крылья. Новое рождение. Нашлись люди, которые предложили мне бесплатно записать в студии песни -- первую пластинку! В театре шли репетиции нового спектакля, да еще мне устроили бенефис. Время было такое классное! Я впервые почувствовала, что могу одна два часа находиться на сцене и, что называется, "держать" публику. А ведь отработать сольный концерт на эстраде -- это, наверное, самое сложное. Гурченко в своей книге "Аплодисменты" замечательно написала, что это серьезное испытание для артиста. Потому что минут через 10-15 становится ясно, на что ты годен. И если ты "плоский", то тут же потеряешь зал. Вообще, очень важно понять, что же ты можешь сделать в жизни, на что способен. Я всегда по-до-зре-ва-ла, а тут явно убедилась: занимаюсь своим делом.

-- А вообще, кто в жизни вас поддерживает?

-- Больше всех поддерживала мама. Она всегда гордилась моими успехами. Когда к нам в дом приходили знакомые, всегда просила меня играть, петь. Показывала меня в разных компаниях. Будь она жива, конечно же, сейчас была бы моим продюсером. Она действительно была самым близким человеком в

моей жизни. Мама умерла в1997 году от рака. Так и не увидела мою первую пластинку. Вся ситуация с ее болезнью... Маме поставили диагноз "рак легких в неоперабельной стадии". Врачи ей, конечно, об этом не говорили -- и нам с отцом запретили. Она прожила после этого еще восемь месяцев. Меня самой тогда практически не было в живых. Наверное, более страшных ощущений я не испытывала. Даже тогда, когда сама разбилась в автокатастрофе.

-- Это произошло сразу же после победы в конкурсе имени Миронова?

-- Да, тогда я чувствовала себя на гребне волны, которая несла меня в прекрасное будущее. И вдруг враз оказалась в адских кругах. Потому что институт Склифософского -- это... филиал ада на земле. Мое положение было таково: инвалид второй группы с парализованной правой рукой. Но именно тогда я поняла абсолютно четко: вся ситуация зависит только от меня. Либо я сдамся, либо не просто буду продолжать свою жизнь, но и обязательно выступать на сцене!

-- Вы почувствовали, что такое находиться на грани между жизнью и смертью...

-- Еще лет в четырнадцать я пробовала покончить с собой. Конечно же из-за несчастной любви. К счастью, в первый и последний раз. Но все равно, я понимаю, что смерть -- это очень важная грань жизни. Присутствие смерти, скрытое, все равно что на заднем фоне, окрашивает жизнь в очень интенсивные краски. Когда любишь человека, мысль о том, что через какое-то время ты с ним расстанешься, придает каждому жесту, ласке предельную насыщенность, наполненность. В какой-то степени это даже тонизирует. Правда, после автокатастрофы, после того, как похоронила маму, я перестала "расцарапывать" себя этим. Я поняла: каждый день должен проживаться как последний.

-- Как у вас хватило духа воевать с таким суровым диагнозом? Есть же поговорка "От судьбы не уйдешь!"

-- Вот история моей соседки по палате. Она мыла окно, поскользнулась и поранилась так, что одна нога у нее была обездвижена. Она возненавидела весь мир за то, что с ней произошло. Другой вариант: когда при мне некоторые женщины рассуждают о своей несчастной любви, я очевидно замечаю, как они погружены в страдание. И не пытаются выйти из этого круга переживаний. На самом деле роль жертвы -- психологически очень выгодна и удобна. Хоть и выбирается бессознательно. Дает колоссальную подпитку. Ведь человек пользуется своей якобы слабостью, когда обрекает близких на чувство вины, вообще, на служение ему. Лишь немногие понимают, что эта позиция разрушительна, и прежде всего для них самих.

-- Вам роль жертвы ничуть не свойственна?

-- Я тоже дико переживала всю ситуацию. Упорно пыталась найти ответ: ну почему со мной это произошло? Ломала-ломала голову над этим и -- сломала. Потому что понять истинные причины произошедшего -- невозможно. Для этого нужно, по крайней мере, быть ясновидящей, знать прошлое, чувствовать будущее. Нужно глядеть шире, чем от рождения до смерти. Поскольку мне это не дано, я успокоилась.

-- Что тогда помогло не сломаться, а наоборот, почувствовать в себе такую силу, которая способна преодолеть даже физический недуг?

-- Я поняла: да, мне суждено пройти испытания. И выйти из них я должна с приобретениями для себя, а не с потерями. Все мы читали Булгакова, все знаем, что человек смертен и смертен внезапно. Поэтому жизнь необходимо очень сильно ценить. Не прожигать, не разбазаривать, а воспринимать как капитал. Это я совершенно отчетливо ощутила на себе. Кроме того, если предположить, что человек получает травмы, болезни, катастрофы как наказание за что-то, то нужно вести себя хорошо. Я верующий человек. Бог меня покарал. За что? Не знаю! Но на всякий случай я в следующий раз буду стараться делать так, чтобы больше не получать по башке.

-- И как же от этого можно уберечься?

-- Следовать десяти заповедям. И не делать ничего противного своему естеству. Надо быть милосердным, терпеливым, уметь прощать, любить, быть благодарным. Наверное, я говорю банальные вещи -- но постоянно применять их на практике совсем непросто! Зато когда вживляешь это "надо" внутрь себя и понимаешь, что это естественное человеческое состояние, тогда становится очень легко жить. Я заметила, что из больницы вышла совершенно другим человеком, готовым к иным отношениям с окружающими -- более человеческим. Сразу в моей семье произошли радикальные изменения. Исчезли все конфликты с родителями. Я и себя стала очень сильно уважать.

У меня была контузия нервов. Все знают, как изводит зубная боль, когда болит нерв. У меня болели нервы руки. Они в десять раз больше и толще зубных. И так продолжалось 24 часа в сутки шесть месяцев подряд. Через несколько дней после травмы мне врач предложил сделать укол морфина, чтобы я хоть немного поспала. Но укололи бы один раз, другой, а через какое-то время я бы не выдержала, пошла, украла ампулу и сама кольнулась. Мне было необходимо преодолеть испытание постоянной болью. И верить, что в один день все закончится. Хотя медицинских оснований для этого не было никаких.

Когда после автокатастрофы прошло полгода, меня осмотрели в институте нейрохирургии, сделали очередное исследование и заключили: положительной динамики не обнаружено. Приговор. Хотя лечили мне руку нещадно. И вообще все было чудовищно. Ч-У-Д-О-В-И-Щ-Н-О!.. Короче говоря, меня хотели отправить в загородный реабилитационный центр, куда -- как я подслушала в коридоре -- списывают всех безнадежных больных. Когда я спросила врача: "Что же мне делать?" -- она ответила: "Надеяться на чудо". Я очень буквально восприняла ее совет. Начала молиться. Горячо молиться. Как никогда в жизни.

-- И чудо произошло?..

-- Я была готова к этому. Меня вдруг стали разыскивать с телевидения. Журналистка из программы "Козырная дама" хотела сделать сюжет обо мне. Когда же позвонила моим родителям, те рассказали, что со мной случилось. Примерно в то же время эта съемочная группа делала сюжет про армянскую целительницу. И журналистке пришла в голову идея: познакомить нас -- героинь программы. Асмик Саркисян -- ясновидящая. Она осмотрела меня и все сразу объяснила: "Плечо я исправлю, а локоть придется вправлять в Армении". Именно там жил фантастический врач-хирург, который лечил людей после спитакского землетрясения. С Асмик я полетела в Армению перед Новым, 1994 годом -- в голод, холод и блокаду. Хирург жил в деревне в горах. Мы с трудом нашли бензин, машину с шофером, чтобы до него добраться. Это тоже было еще какое испытание! Врач под гипнозом вправил мне кости, поставил их на место. И когда я очнулась, все было уже хорошо. Пальцы тут же зашевелились! Вернулась в Москву. И потихонечку стала восстанавливаться.

-- Эта борьба за себя шла в одиночку?

-- В такой ситуации никто и не может за самого человека что-то сделать, а главное, решить: бороться или замкнуться, отвернуться от жизни. Меня очень поддерживали родители. Был мужчина, который очень хорошо ко мне относился, по-отечески, даже "по-матерински" меня опекал. Но никакой большой любви со мной рядом не было. Огромным стимулом для выздоровления было желание вернуться на сцену. Мне казалось настолько обидным отказаться именно в тот момент от карьеры. Я ежедневно преодолевала отчаяние, бессилие. Целыми днями занималась аутотренингом.

Драка была не на жизнь, а на смерть. И лишь спустя два года я почувствовала себя по-настоящему здоровой. После аварии все-таки оставалось ощущение, что у меня только три здоровые конечности. Но потом я пошла в горный поход...

-- Безумный поступок!..

-- То же самое говорили мне и родители: "Ты сумасшедшая, ты не понимаешь, что делаешь?" Но мне просто необходимо было выбраться тогда из Москвы. Бахвалилась. После первого же подъема в горы свалилась с сердечным приступом. А через какое-то время чуть не сорвалась со скалы. И так испугалась, что стала цепляться всем, чем только можно было -- всеми пальцами, каждой клеточкой. Очередная "Одиссея". Но именно тогда я точно поняла, что со мной уже все в порядке.

-- По большому счету, вам ведь нравится испытывать себя?

-- При всей моей внешней субтильности, я всегда считала, что во мне много мужских гормонов.

-- И быть просто мужней женой -- не для вас?

-- Точно. И бездельничать у меня не получится. Я все равно буду заниматься чем-то с утра до вечера. Вообще мне кажется, что если есть природные способности к тому, чтобы быть матерью четверых детей, -- то, конечно, нужно заниматься детьми. Если есть способность к тому, чтобы быть тенью мужа -- нужно быть тенью! Если в тебе есть нечто такое, что можешь делать только ты -- это необходимо делать. Вот моя бабушка была ангелом-хранителем дома. При ней он сверкал, блестел, дышал всякими запахами. Всегда была куча гостей. В этом было ее дело, творчество. Она прожила счастливо свою жизнь. И полностью реализовалась. Вообще любое дело, если ты искренне, преданно и честно занимаешься им, имеет свою магию воздействия -- ведет по жизни, выстраивает.

-- Но не всякой женщине хватит смелости, да и сил заниматься любимым делом или творчеством, когда давит ответственность за детей, семью.

-- Когда Тема был маленький, мне предлагали уехать в Париж, жить там и работать. Но без него. Я не поехала. И кстати, сейчас совершенно об этом не жалею. Еще когда я писала диплом в университете, на время переправила Тему жить к моим родителям. Но очень скоро поняла, что мой ребенок должен быть со мной, иначе я просто превращусь в сестру собственного сына. Артему я всегда была нужна, он всячески это подчеркивал. И до сих пор, хотя сейчас мы много общаемся, больше чем когда бы то ни было, -- он время от времени со слезой в голосе говорит: "Я очень рад, что я не талантливый! Мои дети будут меня часто видеть".

-- И все же, имея свой собственный опыт компромиссов, вы настаиваете, что женщина обязательно должна реализовывать себя?

-- Мое глубочайшее убеждение, что ребенку нужны реализовавшиеся, удовлетворенные собой родители. Вообще не надо жертвовать собой почем зря. У моей мамы была типичная судьба жертвенной русской женщины. В свое время, когда я родилась, она бросила институт. Отказалась от очень многих возможностей. В результате у нее возникли комплексы, она часто бросала нам с отцом такие фразы: "Вот, я из-за вас... а вы не цените..." Глядя на это, я уяснила, что никогда не скажу своему ребенку: "Ты, неблагодарный, я из-за тебя что-то не сделала в жизни..." Решила, что буду делать все, что посчитаю важным. Сейчас мне это удается. Более того, я вижу, что Артему интересно со мной. Чувствую, что он относится ко мне с уважением.

-- У вас с сыном близкие, дружеские отношения?

-- Артему скоро 32. Я считаю, что он мой лучший друг.

-- Хотя вы и говорите, что по-домостроевски настроены, вас трудно представить на кухне, за лепкой пельменей...

-- Всегда воспринимала кухню как тягостную обязанность. Мне казалось немыслимой тратой времени делание супов, пирогов. А совсем недавно я поняла, что кухня может быть таким же местом для творчества, как и студия. И тут меня просто прорвало. Но я никогда ничего не делаю, если устала. Потому что знаю: получится плохо. Делаю, конечно, что-то дежурное, но не более того. Непременно нужно вдохновение.

======================

Скачать свежий номер "Лилит" здесь:

* для айфонов

* для Андроида

Доставка бумажной версии по всему миру отсюда!

=======================

-- Чего бы вы никогда не простили любимому?

-- Совместная жизнь -- это искусство компромиссов. Но важна и степень компромиссов. Можно примириться с тем, что человек носки по полу разбрасывает. А если тебя постоянно унижают, если человек тебя разрушает -- нужно спасаться бегством. Потому что возникает риск потерять себя, свою сущность. В моей жизни были мужчины, которые ревновали меня к успеху. Один мой любимый (очень давно), когда я нашла прекрасного педагога по вокалу и поделилась с ним этим, проронил такую фразу: "Да зачем тебе это, в ванной петь, что ли?" Если вместо того, чтобы реализовывать себя, женщина, допустим, думает о том, как быть, когда в следующий раз ее мужик придет домой пьяным -- это не жизнь. Союз становится опасным, когда начинаешь терять уважение к себе, когда появляются комплексы. Тогда надо бежать. В семье люди должны друг друга поддерживать, а не разрушать. И вместе меняться в лучшую сторону.

Билеты на концерт Ирины Богушевской 12 марта в Риге КУПИТЬ ЗДЕСЬ

Майя Чаплыгина, Москва, специально для "Лилит"

(с) журнал "Лилит" (Рига)

[img]"[/img]


Источник
Обсудить
Loading...
Добавить комментарий
Комментарии (0)
Прокомментировать
Кликните на изображение чтобы обновить код, если он неразборчив
Наш коллектив
Партнеры